Все болота, болота, болота…

Река Сороть (та самая, где Пушкинские горы) вытекает из озер, которые в это засушливое лето превратились в непроходимое болото. Во время своих тяжких скитаний по этим заросшим «резухой» топям я и встретил «болотного деда».

Он помог мне прорубить протоку в «резухе» и прорваться к истоку реки. Я ночевал в его старом бревенчатом доме (рубили еще с отцом), попарился в настоящей, замшелой деревенской баньке.

Конечно же, поговорили «за жизнь».  А жизнь у деда такая: в деревне осталось четыре дома, но людей больше нет – один Виктор Петрович, электричество есть, оставили, потому что не имеют права отключать, пока в деревне есть хоть один живой человек.

До проезжей дороги  далековато, добраться можно только на тракторе. Трактор у деда имеется, на нем он пашет свой огород, ездит на рыбалку. Но для трактора нужна солярка, нужны запчасти, а пенсия у деда всего девять тысяч.

А медведь уважает

Больше не заработал, хотя отпахал в Ленинграде тридцать лет плотником в жилконторе. Скоро деду исполниться 80 лет, и он ждет прибавки, тогда будет полегче. А сейчас трудно – надо платить за электричество, за газ, надо кормить собак – без них пропадешь,  кругом звери бродят, а собаки лают, отпугивают.

Медведь приходит – не беда, он деда знает и  уважает, а вот волки, да еще зимой – это уже другое дело. Они и собак могут сожрать, да и деда вместе с ними. Но на этот случай у Виктора Петровича есть  ружьишко – заезжие охотники подарили.

Правда, один раз наскочил на волков с одним топором, слава богу, обошлось – ушли волки, видно не очень голодные были.  Да и дед – добыча незавидная, одни кости и жилы.

Вот такой расклад. А если, скажем, дом подремонтировать надо, крышу починить? Руки то свои, но ведь и материал нужен  – цемент, доски, шифер. Еще и инструмент, когда – никогда, обновить требуется.

В общем, на еду у дела остается мало – только на соль, сахар  и на крупу. Спасается Виктор Петрович рыбой – сети проверяет каждый божий день (плетет сам,  так надежнее).  Нет рыбы,  тогда суп из «бомж – пакета», или вареная картошка, благо своя, с огорода.

Собаки едят хлеб с водой, по праздникам – овсяную кашу, но веселые и всем довольны. Зато побрехать есть на кого – не то что в городе.

Вечный пост

Виктор Петрович – православный, ходит в церковь (точнее, ездит на тракторе). Я спросил его – соблюдает ли пост. Дед обиделся, говорит – у меня все время пост. Зубы у дела только сверху, надо бы вставную челюсть, но об этом Виктор Петрович даже и не мечтает – откуда такие деньги.

У деда есть телевизор – племянница подарила. Смотрит только федеральные каналы и  еще музыкальные. Любит всякие песни – и старые и новые.

В политике разбирается – напрасно киселевы – соловьевы думают, что начисто простым людям мозги промыли. Задает правильные вопросы: почему Китай рванул вперед, а мы на месте топчемся; почему в Сирии победили, а война продолжается; почему турки нам «удар в спину», а мы с ними опять подружились.

И много у деда таких вопросов, и, по большому счету, одинаковые у нас с ним вопросы.

Я дал деду тысячу рублей – не за ночлег, а так, по дружбе.  Сначала отказывался, потом взял. Приглашал в октябре на рыбалку, и весной тоже. Наверное, приеду – надо деда подкормить, да и собак надо.