Так кто же за это все  ответит? Что —  покричали, побесновались, построились буковкой  Z , и все – матч окончен, разошлись по домам, началась другая жизнь – до следующего победобесия?

Да нет, они бунтуют, потому что им не выплатили обещанные триста тысяч рублей. То есть, заплатите нам по триста тысяч (наверное, именно за этим они стояли в очереди в военкомат), и мы поедем воевать без касок и бронежилетов, со ржавыми автоматами и «как один умрем в борьбе за это».

Вот я вижу женщину, которая получила похоронку по телефону, прямо в автобусе —  там были и проклятия, и звериный вой – «проклятая Украина».

Однако бойцов снова и снова гнали вперед. Прошел час, от батальона почти ничего не осталось. И вдруг пулемет замолчал. Солдаты поползли вверх, с предсмертной покорностью ожидая, когда он застрочит снова.

Жена ревет, цепляется, не пускает, так оно и понятно – не на рыбалку же идет – на войну. А ребятишки что – они еще малые, ничего не понимают. Думают папка вернется – игрушку принесёт, и леденцов.