Следовательно, накопления, банковские вклады «уводят» деньги с рынка текущего потребления, это мощный насос, сдерживающий спрос на товары повседневного спроса и, значит, рост цен.  Вы хотите сломать этот насос,  ну что же получите ускорение темпов инфляции.

И эта единственная извилина говорит, что идет война, мы их обстреливаем, а они нас обстреливают. Победить мы не можем, так надо, хотя бы, отомстить за наши разрушенные дома.

И до сих пор не понимаю – как можно сохранить человеческий облик в такой мясорубке, бессмысленной и кровавой мясорубке.
Здесь ключевое слово – «бессмысленной», потому что я родился в далеком послевоенном 1952 году и рос, воспитывался среди людей, пришедших с той войны.

Первый и, наверное, главный вопрос – почему он возвращается обратно, на фронт, почему не ударился в бега.
Ответ был, примерно, такой: долго не набегаешься, все равно поймают. Поймают, и отправят «в штурмовики», а там – верная смерть. Потери огромные, огромные потери – людей косят сотнями, тысячами

Я подумал – а кто эти люди. которые сейчас заходят в избирательный участок?
Ведь власти категорически запретили приходить голосовать аж до часу дня. И можно не сомневаться, что насмерть перепуганный «глубинный избиратель» их послушался, и в это время не приближался к страшному месту на расстояние пушечного выстрела.
Значит, эти люди пришли именно на акцию протеста, не побоялись прийти.