О роботизации судоходства в СССР

После волнительного происшествия с деревянным стулом (которое убедительно доказывает, что в СССР эксперименты по роботизации судовождения проводились еще в 80– ые годы прошлого столетия), мы прошли еще с час по утихающим волнам Кубенского озера. Между тем начинало темнеть, но до берега было еще далеко.

Перед нашим отважным капитаном встал трудный вопрос – дело в том, что доверить стулу управление кораблем в ночной темноте было очень рискованно, а матрос, переживший (не без моего участия) сильнейший стресс и обильно заливший его водкой, тоже  не мог управлять судном.

То есть управлять то он, конечно, мог но не мог стоять на ногах. Можно было посадить его на тот самый стул, и вдвоем они, пожалуй бы и справились, но капитан решительно заявил, что такая диспозиция не предусмотрена морским уставом и, вообще, моряки управляют стоя, или совсем не управляют.

Однако, через некоторое время он все – таки нашел выход из этой трудной ситуации и предложил бросить якорь и заночевать прямо посреди озера, благо ветер стихал и бури не предвиделось.  Все с облегчением согласились, но тут очнулся доцент Перепеченко.

Он оторвал голову от стола с закусками и заплетающимся языком заявил, что по утрам всегда делает зарядку, а палуба нашего буксира для этих целей совершенно не подходит потому, что он заканчивает зарядку пробежкой. Капитан крепко выругался, взял судовой  фонарь и вышел на палубу.

Таинственный остров

Через минуту он вернулся и сообщил, что видел неподалеку от корабля остров, где Перепеченко сможет утром сделать свою чертову физзарядку. Однако доцент уперся и заявил, что  не всякий остров подойдет ему для зарядки, и он должен  все опробовать с вечера. Капитан выругался еще крепче, но дал задний ход и подошел к злополучному острову. Понятно, что мы наблюдали за всем происходящим со скрытым негодованием и  большим любопытством.

Между тем капитан спустил трап и Перепеченко тяжело сполз по нему на «твердую землю». Он пересек островок, потопал ногами и неожиданно для всех сделал несколько весьма уверенных  физкультурных движений в стиле первых сталинских парадов.

Это был, по – видимому, уже перебор потому что остров (оказавшийся плавающим и торфяным) начал медленно погружаться в темную пучину озера,  увлекая за собой обомлевшего доцента. Перепеченко метнулся к трапу, но было уже поздно – остов сильно накренился и презрительно сбросил доцента в воду.

Перепеченко замахал руками, поднимая тучу брызг, и истошно завопил (впоследствии выяснилось, что он не умеет плавать). Я, как наиболее трезвый среди присутствующих, схватил тяжеленный  красно – белый  пробковый круг, с трудом перевалил его за борт и, напрягая все силы, бросил его  (как это всегда показывают в кино) прямо на Перепеченко.

Утопающий доцент

Оглушенный доцент камнем пошел на дно. Я понял, что совершил непростительный промах, который может стоить жизни этому восходящему светилу вологодской экономической науки, и приготовился броситься в воду, на ходу соображая, что этот мужественный поступок может представить меня в самом выгодном свете в глазах очаровательно побледневшей Леночки Ивановой.

К сожалению, капитан не дал мне совершить это беспримерный подвиг, поскольку от вечерней прохлады и диких воплей Перепечепнко он уже порядочно протрезвел  и, ловко размахнувшись, бросил запасной  спасательный круг рядом с вновь появившейся на поверхности  головой несчастного доцента.

При этом он сердито  бормотал себе под нос, что так бросают спасательные круги только кандидаты наук, и притом экономических.

Переченко, наконец – то, уцепился за спасительный круг и даже благодарно положил на него ушибленную голову. Тронутые этой сценой. мы быстро спустили аварийную шлюпку и через пару минут насквозь промокший и обессиленный доцент Переперченко был уже на палубе в объятиях друзей.

Мы переодели его в сухую одежду, дали неизменный  стакан водки и бережно уложили на любимое место за рулевой рубкой.  Вскоре безмолвные просторы Кубенского озера огласил богатырский храп нашего незадачливого физкультурника.