Первая ночь

Между тем наступил вечер и  надо было подумать о ночлеге. Запасливый доцент Перепеченко  взял с собой пару палаток, но берег был глинистый и очень высокий, поэтому мы решили ночевать на нашем любимом  буксире. Главным и, как оказалось, весьма пикантным вопросом стал вопрос о том, кто будет спать в той самой двухместной каморке.

Понятно, что Леночку надо было избавить от ужасов ночевки в кубрике с тремя громко храпящими (и не только) мужиками. Тем более, что матросы, которые с огромным трудом сдерживали нецензурную речь во время ужина, ночью, во сне могли и не устоять.

Оставалось решить – кто будет вторым.  Возникла неловкая  и двусмысленная пауза. Но все, как обычно, решил профессор, который скромно заявил, что он уже совершенно не опасен и готов составить компанию Елене Александровне. Леночка несколько разочарованно согласилась.

Если вы запомнили, на корабле было шесть коек, а нас  с Перепеченко было семеро. Я не совсем понимаю – как мы разместились, но Перепеченко ночью я не помню. Впрочем, ночи были теплые и, наверное, он спал на палубе. Получается, что контролировать его перемещения мы не могли и в дальнейшем, как вы увидите, это сыграло с нами  злую шутку.

В целом, ночь прошла спокойно, поскольку вокруг было совершенно пустынно, а главное что поблизости не было пионерских лагерей. При чем здесь пионерские лагеря? Скоро вы узнаете причем.  Итак, утром мы проснулись —  бодрые и довольные жизнью, мотор весело  затарахтел и корабль помчался вперед, к Тотьме.

В Тотьме

Надо сказать, что Тотьма  — это родина моего любимого деда – Моисея Исааковича, семья которого до революции мирно проживала в вологодской губернии, за чертой оседлости. Теперь вы понимаете, что встреча с этим тихим провинциальным городком имела для меня особое значение.

Мы решили провести в Тотьме, по меньшей мере, полдня и по прибытии отправились осматривать местные достопримечательности.  При этом Петрович сразу заявил, что у него особая программа знакомства с городом и он предпочитает осуществить ее в одиночку.

Мы несколько удивились, потому что Петрович по натуре  был человек весьма компанейский, но перечить профессору не посмели. Однако, следуя его примеру, мы с Леной тоже заявили, что будем осматривать Тотьму вдвоем, без Самохина, который с мрачным видом отправился искать самые темные и злачные места этого уездного городка.

Ну что вам сказать о Тотьме? Я очень люблю такие маленькие, уютные  деревянные городки, окутанные крепким провинциальным сном, над которыми не властны войны, революции и прочие мировые потрясения. Там было тихо, благостно и  спокойно.

Мы медленно бродили по узким и кривым улочкам, взявшись под руку, и несуетно говорили обо всем – о науке, о жизни, об очаровательных особенностях русского деревянного зодчества. Именно там, в Тотьме я обнаружил, что у нас с Леной, практически, совпадают взгляды на окружающую действительность.

Правда, сейчас я уже не помню – в чем именно заключались эти взгляды, но точно помню, что они  совершенно совпадали. Я увидел в этой женщине замечательное и чрезвычайно редкое сочетание интеллигентности и простоты, которое, сказать по правде, больше никогда не встречал.

Откровенно говоря, я всю жизнь метался между этими двумя жизненными  полюсами и, в конце концов, отчаявшись, женился на молодой медсестре (правда, это был не совсем первый брак). А ведь все могло быть по другому, если бы я тогда, все – таки, решил для себя главный вопрос – нравится мне Леночка, или нет.

Роковой вопрос

Впрочем, она и сама могла решить этот роковой вопрос, но не решила, и вот теперь вы можете видеть результат —  посмотрите  в кого я превратился: эта сытая, самодовольная физиономия, на которой особо крупными буквами написана 159 статья УК РФ (недаром Андрэа спрашивал – а на какие, собственно, средства я путешествую по Италии).

Да что там говорить – я полюбил пиво и сквернословие, я почти двадцать лет не был в филармонии, но не будем о грустном (я уже вижу, как на глаза моих преданных читательниц наворачиваются искренние  слезы, в отличие от презрительно ухмыляющихся читателей). Давайте же  вернемся на тихие улицы Тотьмы.

Наша прогулка подходила к концу, когда на пути к пристани мы, наконец,  увидели небольшой, но уютный продуктовый магазин. Намереваясь пополнить наши оскудевшие припасы, мы с Леной решили заглянуть в эту провинциальную лавку.

Каково же было наше удивление, когда мы увидели там (разумеется, у винного отдела) Петровича, который весьма обстоятельно обсуждал с немолодыми, но довольно  кокетливыми продавщицами достоинства и недостатки представленных напитков.

По —  видимому, именно это сакральное действо и было причиной для столь удивившего нас уединения профессора. Петрович вначале пытался нас «не узнать», но магазинчик был слишком мал, и ему это не удалось.

Не успели мы поздороваться  с Петровичем, как в дверях показалась недовольная физиономия Самохина (видно, он так и не нашел в этом благопристойном городке никаких злачных мест кроме этого продуктового магазина).

Самохин решительным шагом  направился к винному отделу и мы, наконец, воссоединились.