О команде

Знаменитый Джексон из «Ментовских войн» все время повторял: «меня до сих пор в Кандагаре помнят». Так вот меня до сих пор помнят в Горной Шории и ее «столице» Таштаголе. Там я «тот самый Львович из Питера, который…».

Но давайте по порядку. Прежде всего,  о команде. Нас было четверо. Кроме меня, Александр – мелкий, но весьма авторитетный предприниматель (как ему не быть авторитетным, если он всю жизнь проработал в местной ВОХРе).

Димон, но не тот, который нам не Димон, а такой нормальный Димон. А вместо итальянских виноградников у него есть трактор и бульдозер, которые, собственно, его и кормят (впрочем, того Димона кормят тоже совсем не виноградники).

Далее, Ускуч – гроза Шерагешских ментов и по совместительству автослесарь (между прочим, он меня очень уважал, потому что у меня тяжкая статья, а у него так – пьянка и хулиганка).

В общем, команда что надо, для сплава по глухой таежной речке Лебедь  –  в самый раз.

Начало

Начинали мы с большого правого притока, там еще был заброшенный золотоносный прииск. Был уже вечер, мы пошли по притоку. Вода чистая и холодная, речка порожистая, как и полагается в горах.

Вошли в основное русло, то есть в реку Лебедь. И вдруг вода в один миг стала мутной и желтой. Оказалось, что в верховьях Лебедя есть действующие золотоносные прииски.

Там должны быть отстойники, но старатели, естественно, на них экономят и  периодически сбрасывают воду без очистки. Честно говоря, я не ожидал встретить такое на Алтае, в заповедном крае, где так любит отдыхать наш президент.

Между сбросами река очищается, вода становится прозрачной, начинает клевать рыба, но потом все возвращается на круги своя. Смотреть на это было очень тяжело.

Вообще, открытая  добыча золота в горном Алтае очень распространена. Однако романтичные времена суровых золотоискателей в широкополых шляпах и с кольтами на поясе, к сожалению, давно прошли.

Теперь земля Горной Шории, как шрамами, исполосована глубокими бороздами от мощных драг, выгребающих золотоносную породу и подающих ее на промывку.

Разумеется, здесь тоже предусмотрена рекультивация земель и,  разумеется, она, как и везде, не проводится. Думаю, что Путину всего этого не показали, и он демонстрировал свой неувядаемый торс в других местах.

Не знаю – какие прибытки приносит золотодобыча в Горной Шории (местные жители говорят, что не очень большие – «золотой лихорадки» там не наблюдается), но знаю, что уникальной  природе края она наносит непоправимый ущерб.

Таймень

Я провел ночь в самолете (до Новокузнецка) и машине (160 километров), поэтому поставив палатку, свалился в нее и заснул мертвым сном (дома так не заснешь).

Проснулся ранним утром от звонких шлепков (мне показалось – блесны). Вот, уже не спят, ловят рыбу к завтраку – тепло подумал я о своих друзьях и опять провалился в сладкие объятия Морфея.

Однако, когда я выполз из палатки, чтобы отведать парной жареной рыбки, все оказалось не совсем так. Друзья мои мирно почивали, а по лагерю бродил какой – то местный абориген (то ли шорец, то ли алтаец – черт их там разберет).

На поясе у него болтались три жирных тайменя по килограмму (не меньше) каждый. А шлепал по воде поплавок, а вовсе не блесна (аборигены на блесну не ловят). Тут уж я не выдержал и стал будить своих нерадивых спутников.

Быстро оценив ситуацию, Димон успокоил меняв том смысле, что таймени всегда ходят парами, поэтому, как минимум, один таймень там еще плавает и его надо срочно поймать.

По – видимому, четвертый таймень не хотел бороздить воды реки в одиночестве и схватил блесну с первого же заброса. Димон был очень удивлен, потому что до этого он не поймал ни одного тайменя.

Для рыбаков

Здесь надо сделать небольшое рыбацкое отступление.  Дело в том, что этот, димонов таймень был у нас первым и последним. Мы поймали его в верховьях реки, где вода  оставалась еще достаточно холодной.

А ниже по течению летом вода уже прогревается и тайменя там нем, равно как и крупного  хариуса.  Вся эта деликатная рыба летом уходит в мелкие притоки (по сути – ручьи), где достать ее очень трудно.

Обратно, в реку она скатывается только в октябре, когда и начинается настоящая рыбалка. Правда, в октябре в горах уже холодно и река может  встать, так что  добычливая  осенняя рыбалка получается довольно суровой.

Но вернемся к нашему единственному и неповторимому тайменю. Я сказал мужикам. что ловить рыбу (тем более тайменей) в чужом лагере – это  не по  пацански и остальные три тайменя, по понятиям, тоже наши.

Однако, они ответили, что в Сибири коренным народностям можно, практически, все и мои питерские понятия здесь не катят. Узкоглазый абориген при этом разговоре довольно нахально улыбался, всем своим видом подтверждая этот тезис.

Учитывая местные традиции и опасную близость деревни, я вынужден был согласиться.В утешение мужики приготовили тайменя чисто по –  сибирски, в стиле «хе», то есть сырым, и в маринаде.

Сказать что было вкусно – значит ничего не сказать, это надо пробовать самому. В общем, все начиналось как нельзя лучше.