Трудные времена

В прошлую пятницу уважаемый Николай Карлович Сванидзе сказал, что наступают трудные времена, власть обозлилась и окончательно распоясалась. Ведущий (с явно либеральным именем и фамилией – Майкл Наки) робко спросил —  «а что же теперь делать оппозиции?»

На что господин Сванидзе сурово ответил – «будьте готовы ко всему, оппозиция нынче дело очень опасное». Затем, чтобы приободрить вконец приунывшего Майкла, мэтр добавил – «ну мы же здесь сидим, и Навальный пока на свободе».

Боюсь, что  бедного Майкла все это мало утешило, потому что Евгению Альбац оштрафовали на 22 миллиона, Навальный большую часть  времени проводит за решеткой, а брат его только что вышел на волю.

А еще есть дело «Нового величия», дело Дмитриева, дело Серебренникова и много других дел. Так что же происходит – с одной стороны ужесточение репрессий, с другой «Эхо Москвы» с Шендеровичем, Невзоровым, Гонопольским и прочими хулитилями самого святого и сакрального?

Роковые вопросы

Меня самого давно занимают данные  вопросы, тем более что я ведь тоже отчасти хулитель, и могу огрести не хуже Майкла Наки.

Полагаю, что во власти есть три группы людей: первая, самая разумная, понимает, что крах путинского режима неизбежен и заигрывает с оппозицией (пусть и тайком), пытаясь подстраховаться на случай «бархатной революции».

Более того, эти люди больше всего боятся русского майдана и внесудебной расправы, что абсолютно неизбежно в отсутствие дееспособной  и «цивилизованной» оппозиции, способной возглавить протестное движение (как это случилось в Армении).

В их положении такую оппозицию надо холить и лелеять, может быть, даже выращивать (но это я уж слишком – хорошо хоть не сажают всех подряд).

Вторая властная страта опасается краха путинского режима, не уверена в его незыблемости и тоже не готова под корень истребить оппозиция, хотя не прочь ее «окоротить».

А вот третья страта, отупевшая и обнаглевшая  от вседозволенности и безнаказанности, толкает Путина (который и сам, наверняка, обеспокоен своим будущим) к самым жестоким и безоглядным репрессиям.

Я честно говорю, что не знаю реального расклада сил, да они и сами плохо его понимают, тем более что все меняется. Знаю я только одно – чем хуже будет положение дел в стране, тем прочнее будут позиции «озабоченной» части элиты и тем больше она будет тяготеть к оппозиции.

С другой стороны, Путин – это не тот человек, который готов идти на уступки или добровольно отдать власть, поэтому третья, самая ожесточенная страта будет все больше влиять на «охранительную» политику.

Чем все это кончится, и что будет со мной и с Майклом Наки, не говоря уже о Николае Карловиче, я еще раз не знаю, знаю только свой путь и буду по нему идти до конца.

Помните «Бриллиантовую руку» — «а может быть, меня даже наградят… посмертно». Хотя хотелось бы прижизненно, и лучше в денежной форме, чего и вам всем желаю.