А  что после?

После того, как административно – силовые кланы будут ликвидированы, в дело вступит суд. В действующей матрице, можно сколько угодно менять состав судей (а их, без малого, 27 тысяч) – суд независимым не станет, он полностью контролируется матрицей и является ее неотъемлемой частью.
Надо понимать, что именно суд – это главный элемент в системе борьбы с коррупцией, поскольку коррупция всегда связана с нарушением закона.  Если нарушение закона становится невозможным и, безусловно, наказуемым, коррупция просто потеряет питательную среду, она станет бесполезной.
Сегодня, федеральные судьи назначаются администрацией президента, что изначально определяет их зависимость и подконтрольность. Поскольку судьи должны стоять на страже закона, было бы более правильным, если бы они назначались профильным комитетом Государственной думы (разумеется, нового созыва и полностью выборной).

Что такое суд?

Теперь, давайте разберемся – что же такое, собственно говоря, суд? В России есть: суды общей юрисдикции, арбитражные суды и уголовный суд. Ваш покорный слуга имел удовольствие побывать во всех, и не по одному разу, так что может рассуждать о судейских делах с полным пониманием дела.
Итак, суды общей юрисдикции разбирают сугубо гражданские дела: кто – кому и чего должен, как разделить имущество супругов, кому передать детей после развода, и так далее. Денежные потоки там небольшие, отсюда коррумпированность этих судов  — минимальная, судят, в основном, «по праву».
Больших перемен в судах общей юрисдикции, на мой взгляд, не требуется, но жалобы на их решения собирать нужно. Встречается там и «позвоночное право», и взятки (но очень мелкие, по сравнению с другими судами).  Все судьи, уличенные в неправосудных или просто сомнительных решениях, должны получить предупреждение и испытательный срок. В отдельных случаях квалификационная комиссия может принять решение о люстрации нечистых на руку судей.

Арбитраж

По арбитражным судам ситуация более сложная. Насколько мне известно, в серьезных корпоративных спорах, где фигурируют большие суммы активов, решения принимаются по принципу «кто больше даст»  (разумеется, если в споре не присутствует политическая составляющая).
Здесь уже должна применяться  статья УК РФ «О заведомо неправосудных решениях». Эта статья «средней тяжести», крови и посадок, в данном случае, за ней нет, однако решения арбитражных судов нередко «готовят почву» для судов уголовных.
Таким образом, по арбитражным судьям нужен избирательный подход, в зависимости от тяжести совершенных ими правонарушений.
Самая тяжелая ситуация с уголовными судами. Она осложняется тем, что у нас нет отдельных судов по экономическим преступлениям (считаю это необоснованным). Один и тот же судья ведет дела и по убийствам, и по «мошенничеству», за которыми, как правило, стоит отъем собственности.
Я, к примеру, очень долго объяснял судье Борисовой – что такое электронная подпись в системе «банк – клиент» и почему ее нельзя передать новому директору. Однако, она все равно написала в приговоре: «не передал электронную подпись законному директору Малковкому Федору Ефимовичу…». Разумеется, эта маленькая деталь не заинтересовала вышестоящие суды, равно как и все остальные несуразности приговора.
Надо понимать, что когда мы говорим о «заказных делах» и коррупции, речь идет, практически, всегда об «экономических преступлениях». Один майор мне так и сказал: «Евгений Львович, ну вы же знаете, что «экономические дела» у нас, просто так, не возбуждаются».
Абсолютно уверен, что по всем «экономическим делам», за редким исключением, будут жалобы на «заведомо неправосудные решения». Такие жалобы, безусловно, должны разбираться  специальным антикоррупционным комитетом, и в первую очередь.

Есть предложения

А вот здесь у меня есть предложения по изменению данной статьи УК.  Во первых, сроки давности по ней нужно установить не в шесть, а в пятнадцать лет, потому что незаконное лишение свободы, как  главной жизненной ценности, надо признать особо тяжким преступлением.
Во вторых, предлагаю «зеркальный» принцип наказания судей, согласно народной мудрости —  «око за око, зуб за зуб» — посадил человека на пять лет, сам отсиди «пятерку», посадил человека на 10 лет, сам отсиди «десятку». Так будет справедливо.
Вот в уголовных судах нужна «большая чистка», с люстрацией. Потребуется значительное число свежих, не замаранных кадров. Я думаю, здесь особой проблемы не будет – в каждой солидной коммерческой организации есть квалифицированные юрисконсульты, из которых получаться совсем неплохие судьи. Ничего сложного тут нет, надо только иметь «чистые руки».
Естественно, возникает вопрос – как контролировать судей? На самом деле, система контроля существует – это квалификационные комиссии. Однако сегодня они, фактически,  бездействуют. Все мои попытки обращаться в такую комиссию  с жалобой на «заведомо неправосудное решение суда»,  закачивались одним и тем же – меня отсылали в кассационную (апелляционную) инстанции.

Зачем тут апелляция?

Но позвольте, если вы установите, что решение суда первой инстанции было «заведомо неправосудным», какая тут апелляционная инстанция? Передавайте дело в СК, а решение суда отменяйте.  Иначе – в чем смысл этой «замороженной» статьи УК?
Если квалификационные комиссии будут работать жестко, в соответствии с их предназначением, никаких «заведомо неправосудных решений», никаких «заказных дел» не будет. Какой смысл в «заказном» деле, если оно не пройдет дальше первой инстанции и закончится осуждением всех его «интересантов», включая следователя, прокурора и  доносчика – инициатора дела?
Таким образом, квалификационные комиссии (КК) – это ключевой элемент в борьбе с коррупцией в суде, «фильтр в фильтре».
Разумеется, в КК не должны входить действующие и бывшие судьи (кстати, бывшие судьи — это весьма своеобразный контингент, именно они, обычно, служат посредниками при передаче «подарков»), в этой тусовке все «одним миром мазаны». Например муж моей «любимой судьи» — Борисовой Анны Константиновны «служил» в городском суде и утверждал приговоры, которые выносила его очаровательная супруга в Смольнинском районном суде (ну, может, и не он, так его хорошие знакомые).

Учет и контроль

А вот жертвы «заказных дел» и экономического террора обязательно должны входить в квалификационные комиссии, не беспокойтесь за пять — семь лет мытарств по следователям и судам можно очень хорошо изучит УПК РФ. А еще есть правозащитники, адвокаты, просто квалифицированные, независимые юристы.
Только не надо обольщаться — сегодня в России не так то легко найти пару тысяч знающих, авторитетных и порядочных людей. Если они авторитетные и знающие, значит давно уже «при должности», а если «при должности», про совесть и порядочность надо забыть.   Я вот, «не забыл», и остался с пенсией  с судимостью.
Вообще, я могу представить, что реформаторы получат власть в стране , я могу представить, что они честно выполнит свои обязательства и начнут радикальные социально — политические и экономические реформы, но я с трудом могу представить, что в стране, где «граждане» составляют абсолютное меньшинство, можно построить цивилизованное, правовое государство и гражданское общество. Не зря ведь Моисей 40 лет водил евреев по пустыне, чтобы выветрить дух рабства и покорности. А дух наживы и неуважения к окружающим выветрить еще труднее.
Но пробовать надо —  вариант с «пустыней», к сожалению, нам не доступен — кругом все занято.