Наконец то, появились долгожданные свидетели обвинения. Вперед были брошены лучшие силы – некогда грозные депутаты Законодательного собрания Санкт-Петербурга И.С. Риммер и  В.М. Гольман. Однако, в начале заседания произошло еще одно событие, достойное упоминания. Малковский, наговоривший на себя на предыдущем заседании лет на 8 -12 строгого режима, не явился. Видно, соратники сочли на благо не выпускать его на арену.

Вместо него интересы Партнерства, злодейски ограбленного Капланом, должен был представлять человек с неземной фамилией Эуэ. Однако, сей усатый призрак высших космических сил не произвел должного впечатления на судью Борисову и вальяжный господин Эуэ был скандально выдворен из зала суда по вполне приземленной причине, он давал показания на следствии и не может выступать в качестве представителя потерпевшей стороны.

Эти судейские казусы хорошо известны любому просвещенному адвокату, но г – н Гридин (главный юрист Малковского), очевидно, к таким не относится. Судья Борисова даже заподозрила в действиях «потерпевших» нехорошие намерения по срыву судебного следствия и хотела отложить заседание, но потом смягчилась и ограничилась выдворением г – на Эуэ, который пять часов простоял в коридоре, ожидая возвращения своего паспорта (надо думать, что это не последняя неприятность, ожидающая этого верного соратника Ф.Е. Малковского).

Наконец, начался допрос свидетелей обвинения. Первым в зале заседаний появился непривычно добрый и миролюбивый г – н Гольман, напоминавший несколько обрюзгшего шекспировского короля Лира. Совершенно неожиданно он подвергся напористой атаке со стороны прокурора, приятной женщины в подполковничьих погонах (честь – то какая).

Прокурор упорно пыталась выяснить – а какое, собственно, отношение имеет В.М. Гольман к НПКСК «СОЮЗПЕТРОСТРОЙ-СТАНДАРТ» и что он здесь делает.

На этот вопрос г – н  Гольман внятно ответить не смог, но зато поведал, что Каплан поздно приходил на работу, ездил в Сингапур и, вообще, злокозненно принимал в СРО компании из других регионов (это какой – то редкий, весьма утонченный вид ксенофобии, по – видимому, восходящий к временам княжеских междоусобиц на Руси). Оказывается, Владимир Михайлович установил за Капланом круглосуточное наблюдение, дав задание охране фиксировать все его передвижения в  своем офисе  на Фурштатской улице. А я и не подозревал, сколь многообразны и трудны обязанности депутатов Законодательного собрания.

Далее, г–н Гольман заявил, что не испытывает неприязненного отношения к Евгению Львовичу (по видимому, посадить на 6 лет  — заявлено по каналу ТВ – 100, он его хотел в чисто воспитательных целях – для укрепления трудовой дисциплины).

По поводу блокировки офиса на Фурштатской 18 декабря 2009 года Владимир Михайлович поведал, что он такого приказа не отдавал – это была инициатива «Вахтера» (именно так он и сказал), который узнав (откуда?) о досрочном прекращении полномочий Каплана перекрыл его команде (а заодно и членам контрольной комиссии и компаниям, на нее пришедшим) вход в офис, где осталась вся документация (в том числе бухгалтерская) и все имущество дирекции. А действительно, зачем нам арбитражные и всякие прочие  ненужные суды, когда есть  «Вахтеры» – как решат, так и будет.

Однако, доступ в помещения на Фурштатской, по словам г – на Гольмана, для сотрудников дирекции Каплана не был закрыт (действительно, нас туда запустили с милицией на 10 минут, позволив забрать личные вещи, многих из которых я, лично, не досчитался). Об их судьбе, по – видимому, надо спросить у Курикалова, который маячил за закрытой стеклянной дверью, как вареная рыба в аквариуме.

Надо сказать, что, впоследствии,  опечатанный милицией офис, без нашего ведома, был вскрыт и туда с радостью вселился свежеиспеченный «диктатор» В.И. Нестеров со своей небольшой, но сплоченной командой. Документы бесследно исчезли (полагаю, что их вынес Курикалов – он начал это делать еще в начале декабря), мебель и оргтехника (на общую сумму около 1 млн. рублей) были «экспроприированы»  Ф.Е. Малковским и, с молчаливого согласия В.М. Гольмана, перевезены  в его офис, на Шпалерную ул., где находятся и поныне.

Следом за отставным депутатом Гольманом появилась еще одна политическая тень – любимец неразборчивой публики и прежнего Смольного Игорь Сергеевич Риммер. Он с грустью поведал о своей закончившейся политической карьере и  о том, что теперь занимается исключительно общественно – благотворительной деятельностью (казаки, таджики, собаки). Здесь я сразу и официально заявляю, что равно уважаю и таджиков и казаков и очень люблю всяких разных собак, но г – н Риммер, действительно, удивительным образом сочетает все эти, и не только, благие начинания. Широкой души человек…

Игорь Сергеевич довольно вяло, но достаточно убедительно поведал о причине наших с ним расхождений. Оказывается, Устав Партнерства давал Каплану слишком большие полномочия и г – н Риммер все время призывал слушаться не Устава, а его, Игоря Сергеевича. Действительно, что Устав, что Риммер – все нерусские фамилии, да и Каплан тоже.

Главное полномочие, которое, конечно же, хотел разделить со мной Игорь Сергеевич – это распоряжение денежными средствами Партнерства. Подумайте сами – зачем тратить столько денег на аренду, зарплату и прочие глупости, когда есть почтенный депутат Риммер, да еще с молодыми и ретивыми помощниками. Им же кушать хочется и много – на 500тысяч рублей в месяц (четверть нашего месячного бюджета)!

При этом делать они ничего для нас не будут, а денежки, для приличия, будут получать через собачий приют или еще как (без разницы – лишь бы к Риммеру попало). Мысль об обманутых и голодных собаках меня покоробила, и я Риммеру отказал – вот вам и истоки этой эпической драмы.

Однако, было кое – что более серьезное.  Игорь Сергеевич не без гордости поведал, что они с В.М. Гольманом в январе 2010 года ходили к руководству ОАО «Банк «Санкт – Петербург» и «порешали» вопрос о смене банковской карточки (напомним, что это было задолго до внесения Малковского в ЕГРЮЛ). Результатом этой дружеской беседы стало незаконное списание Малковским 13 млн. рублей со счетов Партнерства. Как они были потрачены, видно из приложенной Таблицы. нетрудно догадаться, что денежки были распилены парой алчных депутатов и Малковским. Возможно, кое–что досталось и старому, заслуженному вояке Нестерову, также внесшему весомый вклад в этот, прямо скажем, стремительный декабрьско – январский  «блиц – криг».

С точки зрения уголовного законодательства вся эта история выглядит не так бравурно, как ее пытался изобразить легкомысленный экс – депутат Риммер (недаром его  более осторожный коллега В.М. Гольман в этом же зале категорически отрицал свое вмешательство в наши дела с ОАО «Банк «Санкт – Петербург»). Ах, Игорь Сергеевич, Игорь Сергеевич мало того, что вы себя оговорили, вы еще и старого соратника подставили под ложные показания.

А выглядит  эта история, на самом деле, как мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору и в особо крупных размерах. Да, да – та самая 159 статья, часть 4 УК РФ, по которой пытаются судить Е.Л.Каплана, только не выдуманная, а совершенно реальная. Как говориться, классика жанра, подарок для следственных органов. Собственно, соответствующее расследование в УБЭП ГУВД по  СПб и ЛО уже было проведено в мае 201о года и рапорт о преступлении в Главное следственное управление был своевременно отправлен. Но тогда дело замылили. Теперь не замылят – времена не те и крыша  прежняя генеральская уже порушилась. Сейчас  там другие генералы и списанные, коррумпированные депутаты их, наверняка, очень заинтересуют. И правильно, давно пора.

   Затем Игорь Сергеевич окончательно впал в спасительную  амнезию и не смог вспомнить, как он 3 февраля 2010 года ездил в Москву, «решал» вопросы в Ростехнадзоре о смене реестра членов Партнерства, в результате чего на собрании от 4 февраля 2010 года около 100 действительных членов СРО были лишены права голоса на выборах Малковского (любопытно, что после жесткого разговора сотрудников дирекции с г – м Шолиным Н.А. – главным покровителем рейдеров в РТН, реестр был заменен на правильный прямо в ходе собрания, но осадок, в виде Малковского остался).

   Видно забыли вы Игорь Сергеевич и то, что все собрание снято на профессиональную камеру аккредитованными журналистами, в том числе и ваш простодушный и хвастливый рассказ о подвигах в Москве. Воистину – язык мой, враг мой. Да и не в языке тут дело, а в многолетней депутатской безнаказанности – смотрите, какой я крутой, и не боюсь ничего. Думали, всегда так будет – ан нет, ошиблись. Придется отвечать за базар.

  Не смог вспомнить Игорь Сергеевич и то, как его, буквально, согнали из президиума вместе с Нестеровым и Курикаловым на  историческом  собрании от 16 декабря 2009 года и единогласно выбрали председателем собрании моего отца – Каплана Льва Моисеевича. Так, что не имели вы права подписывать подложный протокол собрания Игорь Сергеевич и тут уже амнезия ни при чем.

   Что написано пером…  А если учесть, что протокол этот послужил началом всей эпопеи с воцарением Малковского, расхищением денежных средств Партнерства и многих других бед, то эта шалость может вам дорого стоить.

   Оказывается, такова была воля народа!!! Тут уже потребовались дополнительные объяснения – ведь этот самый народ только что, путем тайного (как и положено) волеизъявления, решил не прекращать полномочия Каплана. Ан нет,  оказывается, Игорь Сергеевич громогласно вопросил (это по его версии событий) – «Так мы снимаем Каплана?». И народ ответил – сымаааем!!! Ну, тут уж депутат ничего поделать не смог и побежал подписывать подложный протокол.

    Шум в зале, действительно, был, к тому времени, большой. Попахивало крупной дракой (кстати, это было бы самым достойным завершением  сего буйного действа и надо было мне прихватить казацкого атамана за смоляную бороду – все меньше срок, так, хулиганство мелкое).

   В такой напряженной обстановке Игорю Сергеевичу могло что угодно примерещиться – типа он на казацком круге, а я – турецкий султан, вот и написал – «долой нехристь поганую, заморскую». Осталось только внести соответствующие изменения в закон об НКО – что депутату захочется, то и будет.  А, впрочем, не надо вносить, мы так и живем, пока – по их понятиям.

   Наконец – то появился Курикалов. Сколько лет, сколько зим… Об этом персонаже стоит сказать поподробнее – личность весьма примечательная. Был моим заместителем по правовым вопросам, получал, ни много – ни мало, 90 тысяч рублей в месяц, имел хорошо обставленный отдельный кабинет, трех помощников.  Казалось  бы – живи в свое удовольствие. Но вот беда, заразился какой – то странной болезнью – интриганство называется, вроде клептомании.

   Предал по полной программе (а ведь, вроде, приятельствовали), Снюхался с Риммером – Нестеровым, спровоцировал конфликт с Советом, спер учредительные документы и печать – словом все, как положено. Характерно, что Малковский его тоже выгнал – вроде бы, стал собирать на шефа компромат. Пошел в другое СРО – опять не прижился. Сейчас прозябает юрисконсультом в одном питерском журнале по недвижимости. Получает, от силы тысяч тридцать, зато имеет хорошие перспективы вписаться в уголовное дело против Малковского и иже с ним. Словом, влип по самые уши, но зато погулял на славу, будет, о чем вспомнить в местах не столь отдаленных…

   Да и сейчас уже выглядит довольно – таки бледно, но еще хорохорился. Не без некоторой презрительности показал, что после 16 декабря вход на Фурштатскую был открыт только для «правильных людей», это сильно различалось с показаниями Гольмана. Вообще, перефразируя Льва Николаевича, нужно отметить, что правду все говорят одинаково, а вот врут —  по  разному. И это большая проблема для лжесвидетелей и заказных дел. И решить ее можно только за счет заказного судьи, но это, к счастью, не наш случай, поэтому получается у обвинения все как–то уж совсем нескладно.

   На вопрос судьи  — «а как же Каплан мог передать документацию Партнерства, если вы ее захватили», последовал, довольно–таки, циничный ответ – «да, мы ее реквизировали». Вот теперь круг, наконец, замкнулся: протокол подделали, выборы Малковского сфальсифицировали, документы реквизировали, деньги сперли, дело против Каплана сфабриковали. Вообще, подсознательное  словцо «реквизировали» все объясняет – эта история вполне в духе родного  нам большевизма: пришел, увидел, отобрал. И Курикалов —  то смахивает на Троцкого, только слегка потрепанного и облезшего.  Глазенки идейно  поблескивают на чужое, ручонки подрагивают и тянутся, тянутся…

   Дальше разговор пошел про голосование. Как ни тужился  Курикалов, не смог объяснить судье – почему недействительные бюллетени были исключены из подсчетов (кстати, «обнаружены» они были через три дня после собрания, но об этом позже). Судья сердилась и, наконец, задала роковой вопрос – если они голосовали, то, значит, они были, присутствовали?

     Тут уже запахло метафизикой, реинкарнацией, аннигиляцией и прочей «чуровщиной». Все с некоторым испугом посмотрели на Курикалова. Но он, вместо того, чтобы явить чудо, вдруг жалобно залепетал, что Каплан, кроме всего прочего, поменял адрес сайта («а еще он сказал, что ты похож на червяка»). Я никак не мог взять толк – а что же здесь преступного, но из упрямства, и на всякий случай, стал допытываться – какую именно букву изменил этот чертов Каплан. Судья, неожиданно, меня горячо поддержала. Курикалов не смог назвать букву и окончательно смешался, особенно после прозрачного намека судьи на ложные показания.

   Но все обошлось, и Курикалов, как-то, бочком, незаметно растворился в дверном проеме. Наверное, примерно, так же растворились в небытии и те таинственные пять недействительных голосов — вроде поручика Киже.