Дом инвалидов

Я много раз бывал на Валааме, много читал об истории этого острова, в том числе и  о доме инвалидов войны. В конце концов, решил написать об этом, как об одном из чудовищных преступлений сталинского режима.

После войны в городах появилось много инвалидов. Средств  к существованию у них не было, поэтому эти искалеченные войной люди вынуждены были попрошайничать.

Сталин дал указание очистить улицы от инвалидов, омрачающих радостную картину Победы. Их отлавливали специальные отряды милиции, иногда забирали прямо из дома.

Потом их свезли на  остров Валаам, отобрали паспорта и поселили в развалинах валаамских монастырей, а потом и в дощатых бараках.

Кормили инвалидов плохо, они голодали, отпущенное продовольствие разворовывалось. Не было должного  медицинского ухода, санитарные условия были ужасные. Обращались с инвалидами грубо и жестоко, как с заключенными.

В таких условиях инвалиды умирали очень быстро, родственники о них ничего  знали. Так отплатила родина искалеченным солдатам Великой Отечественной за их подвиги и самоотверженность.

Примерно это я знал о доме инвалидов войны, примерно об этом хотел писать. Однако я сам ведь родился в послевоенном 1952 году, и многое видел своими глазами.

Что я помню

Помню еще в пятидесятые, и даже в начале шестидесятых на улицах Ленинграда было много безногих инвалидов на деревянных тележках. Они передвигались, отталкиваясь руками, замотанными тряпками.

Никаких инвалидных колясок и «доступной среды» для инвалидов» не было. Чудодейственных протезов, с помощью которых знаменитый легкоатлет Писториус побил все мировые рекорды, тоже не было.

Обычных, деревянных, как у пирата Сильвестра, я не видел – может они, вкупе с костылями, были тогда не по карману ветеранам войны. Может, на них просто было неудобно передвигаться.

А на тележках инвалиды катились быстро, обгоняя прохожих. Не помню, чтобы они попрошайничали – думаю, что пенсия у них, по тем временам, была вполне приличная. Многие из инвалидов сильно пили – это было видно, но это совсем другое.

В общем, в моей памяти они остались деловитыми, сосредоточенными людьми, вечно спешащими по каким то своим, инвалидным делам. Только очень мрачными, строгими, насупленными.

Люди относились к инвалидам сочувственно, всегда предлагали помочь, но они обычно отказывались, старались справляться сами. Во всяком случае, никто их на улицах не ловил. Да и как такое могло быть – большинство милиционеров сами были фронтовиками.

Если бы люди увидели, как милиционеры хватают безногих ветеранов, то они бы разорвали таких милиционеров на куски. Память о войне тогда была свята – фронтовиков уважали, это были первые люди в стране.

Да, после войны были репрессированы сотни, тысячи заслуженных, боевых офицеров награжденных орденами и медалями. Были среди них и Герои Советского Союза.  Сталин очень боялся «заговора генералов». Обсуждался  даже об аресте «маршала победы» Георгия Константиновича Жукова.

Трудно поверить

Но это тихо, по ночам и выборочно. А вот хватать на улицах инвалидов войны – этого даже Сталин не мог себе позволить. Он очень заботился о народной молве.  Кроме того, любой тиран  – тоже человек, и я вполне могу предположить, что Иосиф Виссарионович был искренне благодарен простому русскому солдату, спасшему от погибели не только державу, но и его самого, его власть.

Нет, картина не складывается, не складывается и по цифрам. Инвалидов войны были тысячи, десятки, сотни тысяч, они встречались на каждом шагу.

Число мест в доме инвалидов на Валааме – около 200. Да, были и другие дома инвалидов, но не сто, и не тысяча. Еще один вопрос – откуда могли тогда, после войны взяться люди, обиравшие ветеранов – инвалидов, издевавшиеся над ними?

То, что сегодня найдутся такие люди, я не сомневаюсь. Но тогда были другие времена и другие люди. Одно дело «враги народа» и отмороженные НКВДшники, совсем другое – инвалиды войны и  простые нянечки, медсестры,  повара.

Я решил посмотреть документы, первоисточники, воспоминания свидетелей тех событий, воспоминания самих инвалидов – ветеранов войны.

Так что же было на самом деле? Об этом во второй части статьи.