Наша комната

А сами мы жили в такой длинной, вытянутой комнате: ширина – три метра, длина – шесть метров. Мы – это мама, папа и я. Декретный отпуск тогда был: две недели до родов и две – после, поэтому мама кормила меня грудью в обед (это разрешалось – обед  для кормящих матерей немного увеличивали).

Но смотреть за мной было некому (бабушка работала, дед сильно хромал и за мной не поспевал), поэтому  одно время (до детского сада) у нас жила еще и няня – молодая деревенская девушка.

Я ее не помню, но мама говорит, что к ней приходили бравые матросы, так что у нас было весело.

Наша печка

Центрального отопления еще не было, и у нас стояла большая печка. Топили ее два раза в день – утром и вечером. Когда мне исполнилось шесть лет, мне тоже разрешили топить. Сначала под присмотром, потом самостоятельно.

Я знал, как разжигать огонь, когда можно закрывать заслонку, чтобы не угореть. Да, я с детства знал – как обращаться с огнем, как надо уважать огонь и дружить с ним.  Я люблю огонь, огонь  – это тепло и жизнь.

Сегодня я могу разжечь костер в любую погоду, даже под потоками дождя и при ураганном ветре. Этим мы сильно отличались от современных молодых людей, которые могут пойти за грибами и до смерти замерзнуть в дачном лесу с зажигалкой в кармане.

Дрова лежали поленницей во дворе, их привозили на грузовике. Каждый раз, чтобы протопить печку, надо было натаскать дров со двора – между прочим, хорошая физзарядка.

Холодильников не было, продукты хранили за окном.  Летом покупали понемногу – на один раз.

Душевой комнаты тоже не было  — мылись в бане, один раз в неделю.  Сначала ходил с мамой (тогда это было нормально), потом тетки стали возмущаться (может, чего —  то   углядели), и я стал ходить в баню с папой.

Но голых теток я  тогда повидал  много, наверное, больше, чем за всю остальную жизнь. Вот такое было половое воспитание.

Папа был очень недоволен таким «довеском» в бане. Дело в том, что для него это была не только простая помывка, но и культурно – развлекательное мероприятие. В бане разливали пиво, продавали воблу и раков. Там можно было поговорить «за жизнь» с солидными, серьезными мужиками.

Про воблу

Между прочим, тогда вобла была совсем другой, с неповторимым волжским духом. Сейчас вы такой воблы не купите, она ничем не отличается от другой вяленой рыбы.

Впрочем, слово «вяленая» к этой, сегодняшней рыбе совершенно не подходит. Я знаю, как вялить рыбу и всегда делаю это сам. На заводе её не вялят, а просто сушат в печи, а раньше честно вялили на свежем воздухе.

Вообще, вобла была моим любимым лакомством. Я мог съесть за один присест килограмм воблы, благо стоила она ровно 90 копеек.

Я скучаю по той, настоящей вобле и собираюсь сам наловить её на Ахтубе, и сам завялить, как положено.

Но вернемся в нашу коммунальную баню: в конце концов, папа нашел,   чем меня занять  — он покупал кулек замечательных соленых сушек (их тоже теперь нет, то есть бывают, но не те), и я их с удовольствием грыз, пока взрослые со смаком потягивали пиво.

Чтобы закончить с «бытовой техникой», скажу, что стиральных машин тоже не было, так что на кухне еще и стирали всякую мелочь (крупные вещи сдавали в прачечную). Про посудомоечные машины я, вообще, не говорю – посуду мыли все в той же многострадальной  кухонной раковине.

Живительный источник

В целом, у нас на 23 человека было два источника воды – раковина в туалете и раковина на кухне. Помыть руки и лицо, почистить зубы (кстати, тогда зубы чистили зубным порошком, как в «мойдодыре») в туалетной раковине было проблематично —  туалет редко бывал свободен.

Оставалась  все та же раковина на кухне – не удивительно, что возле неё разворачивались настоящие  сражения, были и пострадавшие. Между прочим, основная работа милиции тогда была именно коммунально – бытовые разборки, преступность – во вторую очередь.

Вы, молодые живете в отдельных квартирах с  центральным отоплением, ванной, душем, холодильником, стиральной машиной и телевизором (кстати, первый телевизор появился у «богатой» Елены Назаровны, когда мне было уже лет пять, если не больше, и был это КВН с малюсеньким экраном и большущей линзой).

У вас нет проблемы – попасть в туалет или помыть руки, вы не знаете, что такое помывка раз в неделю. Если бы обитатели нашей замечательной коммунальной квартиры попали в такие условия, они бы решили, что попали прямо в рай.

Я не говорю, что отдельная квартира – это предел мечтаний.  Время идет вперед и сейчас совсем другие жизненные ориентиры. Просто научитесь ценить то, что у вас есть.

Между прочим, и сейчас пятая часть петербуржцев все еще живет в коммунальных квартирах, а в провинции множество людей живет в холодных, ветхих  и дырявых бараках, без воды и канализации. Вот эти люди позавидовали бы и нам, жившим в теплой и уютной  коммуналке.  Позавидовали бы нашему единственному туалету, и нашей кухонной раковине.

А вот это плохо, очень плохо, так не должно быть, ведь прошло уже почти семьдесят лет, а перспективы никакой.