Все для тёщи
Однако защитить диссертацию – этого было еще мало. Сто семьдесят пять рублей, сто восемьдесят пять рублей – деньги, конечно, хорошие, но в те времена успешный мужчина и завидный жених должен был получать рублей, этак, триста.
С такой зарплатой любая теща будет довольна, не говоря уже о жене. Можно свозить семейство в Крым, можно купить цветной телевизор, а если поднатужиться, то и прикопить на машину или дачу.
Справедливости ради, надо сказать, что заполучить «жигули» было не так то просто. Мой дядя полгода ранним утром ходил отмечаться в очереди, чтобы купить вожделенный автомобиль.
А как любили девушки старших научных сотрудников, особенно молодых!
Чтобы иметь такую солидную зарплату в академии наук, надо было дослужиться до высокого звания старшего научного сотрудника. А вот это было гораздо труднее, чем защитить диссертацию.
Количество ставок «старших научных» в институте было жестко ограничено и гораздо меньше, чем жаждущих кандидатов наук. Освобождались они только в случае ухода на пенсию (или, не дай бог, смерти ветеранов научного труда .
Но кто же уйдет на пенсию с такой зарплаты (да и помирать, достигнув заветных вершин, тоже не очень то хочется). Вот и сидели «младшие научные» со своей скромной зарплатой по 10 — 15 лет в ожидании «карьерного роста».
Иногда сидели до самой пенсии. Особенно страдали наши математики – они почти все были кандидатами наук, но дирекция категорически не понимала – чем они, собственно, занимаются и ставки «старших научных» выделяла очень неохотно.
Но у меня все было совсем по – другому. Я защитил диссертацию в возрасте двадцати семи лет (мог и раньше, но защита два раза переносилась), а должность «старшего научного» получил в 1983 году, в тридцать один год.
Почему так? А дело в том, что я был назначен ответственным исполнителем от академии наук по «проекту века» — проекту переброски части стока северных и сибирских рек на юг.
Спасительный проект
Перед этим на «проекте века» провалились два маститых сотрудника института и больше подходящих «маститых» кандидатур, в общем — то, не было.
Тогда незабвенный профессор Литовка предложил директору – грозному Ивглафу Ивановичу Сигову мою скромную персону.
Ивглаф сильно сомневался, что какой – то безвестный М.Н.С. справится с такой грандиозной задачей, но делать было нечего, и он уныло сказал: «ну, пусть попробует – ты уж пригляди за ним, Олег Петрович».
Как приглядывал профессор Литовка, вы можете прочитать в героической эпопее «Вологодские рассказы», но в результате все получилось, и Ивглаф Иванович просто вынужден был присвоить мне гордое звание старшего научного сотрудника, несмотря на известную неприязнь к представителям «избранного народа».
В самом деле, как – то неудобно выпускать с докладами перед профессорами и академиками молодого младшего научного сотрудника.
Надо сказать, что проект переброски части стока северных и сибирских рек на юг был весьма характерен для советской эпохи – эпохи «великих свершений».
Такие крупномасштабные проекты должны были продемонстрировать всему миру величие и мощь социалистической системы, а заодно повысить вес и значимость заинтересованных министерств и ведомств.
Ну и, конечно, принести с собой целый водопад государственных наград, премий и повышений ответственным за воплощение данных «свершений» товарищам.
В то время в СССР были очень сильны позиции Министерства водного хозяйства. Ну, раз министерство водного хозяйства, значит надо поворачивать реки вспять, осваивать капиталовложения и докладывать партии о «дальнейших успехах».
Опять же любимые Леонидом Ильичем южные республики, развитие орошаемого земледелия, хлопководство и все такое прочее.
Поскольку политическое решение было принято, моей задачей было доказать огромную экономическую эффективность этого последнего великого советского проекта.
Мне он совсем не нравился, но положение было, действительно, трудным и даже опасным – тогда ведь тоже очень хорошо сажали не согласных с «линией партии». Ну, и «психушка тоже не подарок.
Поделитесь своим мнением в комментариях